Все время, что я себя помню, мечтала о собаке. Когда мне исполнилось 11 лет, это желание наконец осуществилось, в нашем доме появился фокстерьер Чип. Он был собакой с непростым характером, совмещавшем в себе задатки скромного попрошайки, гордость и независимость. Чипик так и не признал меня его хозяйкой. А в детстве так хочется именно свою, преданную тебе, собаку. Через год моя мама, Елена Янкоп, привезла из Санкт-Петербурга (тогда — еще Ленинграда) нашего первого ирландского терьера, суку Ginger-Scarlet Of Kinship, впоследствии давшую два помета. Названная в честь героини «Унесенных ветром», она полностью оправдывала свою кличку, отпустить ее без поводка было проблемой, «уносило» так, что ни один раз приходилось подолгу искать (везло — находили, Скарлетт прожила с нами долгих 16 лет). В общем, с этой собакой был бы абсолютно счастлив охотник, а не девочка типа меня. Главной страстью Скари была охота. Поскольку в городах плохо с дичью, то искала и по всем правилам обозначала она в основном кошек. Умудрялась находить их везде, даже там, где они обитать не должны, например, в лесу. Если не успевала схватить несчастное хвостатое, то загоняла на дерево или другую возвышенность и часами, никуда не уходя, облаивала. Потом годами помнила то место, куда загнала, проверяя при каждой возможности. Отучить ее от этого было не реально, а охотиться со Скари никто не собирался. Только пару раз мы пускали ее не совсем по назначению — в искуственную нору, куда она без раздумий шла на енота с самого первого раза. Она была любимая собака, но не та, которую можно назвать действительно твоей.